История находится рядом

На Приднепровской железной дороге есть остановочный пункт, использующий женское имя в своём названии – «Ксеньевка». Находясь рядом с ней в вагоне электрички, или в автобусе – задумывался над смыслом этого названия. На мои вопросы, получал от людей противоречивые пояснения, которые не проясняли истории названия станции. Люди рассказывали о помещице жившей в этих краях; о дочери врача, который лечил жителей посёлка и тому подобное.

Просматривая книгу М. С. Богомаза «Станция называется…», в статье о станции Илларионово прочитал красивую и нежную историю об отцовской любви инженера-железнодорожника Петра Михайловича Крендовского. У него была дача в посёлке Игрень, куда он вывозил свою семью в летнюю пору. Когда у него родилась дочь Ксения, Пётр Михайлович каждый день спешил к ней с работы на дачу. Сослуживцы спрашивали, куда он спешит, - и он отвечал: «На свидание с Ксенией!». Со временем имя дочери Крендовского П. М. было присвоено маленькому остановочному пункту на Игрени.

Крендовский Пётр Михайлович родился 29 января 1882 года в Кременчугском уезде, Полтавской губернии. В 1905 году окончил Петербургский институт инженеров путей сообщения. Службу начал на Екатерининской железной дороге. С 1905 по 1910 – помощник начальника участка службы пути на станции Петровеньки. С 1910 по 1913 – начальник участка службы пути на станции Ульяновка. С 1913 года работает в управлении Екатерининской дороги инженером для особых поручений. В 1916 году назначен на должность второго помощника начальника службы пути. После революции совет работников управления железной дороги избрал Петра Михайловича техническим руководителем дороги.

В сборнике статей «Дороги и люди», выпущенному к 125-летию Приднепровской железной дороги, об инженере Крендовском Петре Михайловиче имеются следующие строки, которые приводятся ниже в кавычках, с несущественными изменениями.
«После Октябрьской революции, когда часть специалистов-инженеров эмигрировала за рубеж, сын надворного советника, П.М. Крендовский остался верен дороге. В гражданскую войну и после партия ставила на ответственные посты безграмотных, но «своих». Лояльный к советской власти инженер П.М. Крендовский для каждого из них был находкой и пользовался полным доверием у слесаря С.Н. Власенко, филолога В.И. Межлаука, самоучки С.Т. Ковылкина (бывшие руководители дороги). На сохранившихся приказах по техническим вопросам, неизменно стоит одна подпись: за «Н» Крендовский (т.е. за начальника дороги).
Под его руководством постоянно увеличивался грузопоток, потребность промышленных предприятий в транспортировке сырья и готовой продукции удовлетворялась сполна, вырос объём ремонта подвижного состава, число аварий уменьшилось, росла доходность дороги.

С апреля 1926 года, Екатерининская дорога чествовала нового начальника дороги, которой он, неофициально, руководил последний десяток лет. В двадцатые годы член Правления дороги по технической части Пётр Михайлович Крендовский считался авторитетом номер один.
Его ценили за хозяйскую сметку, смелые инженерные решения, чёткую организацию трудового процесса. Во всю полноту эти способности раскрылись в 1920-1921, при восстановлении мостов через Днепр у Екатеринослава и Кичкаса. Работы были выполнены досрочно и добротно. За Кичкасский мост ему вручили золотые часы и модный на то время кожаный костюм, а коллективу дороги – орден Трудового Красного Знамени.
П.М. Крендовский, выполняя декрет правительства, в рамках дороги успешно внедрил хозрасчёт. В октябре 1921 – сдельную оплату труда, что благотворно сказалось на материальном обеспечении железнодорожников. В 1923 магистраль, наконец, преодолела убыточность. Всё хозяйство дороги было приведено в соответствие с нормами технического содержания.
Жизнь П.М. Крендовского оборвалась трагически, как и жизни сотен тысяч ярких личностей. В 1929 его репрессировали. Тем не менее, за заслуги перед дорогой две железнодорожные платформы – Ксеньевка и Кирилловка впоследствии были названы именами двоих из семи его детей».


Железнодорожная платформа «193 км.» названа именем его сына – Кирилловка. Я отлично знаю эту остановку и район, прилегающий к ней. С Ростовской улицы я ходил в третий класс школы через Кирилловский железнодорожный переезд. Зимой ходил на каток, который находился рядом с платформой в саду ВРЗ. Железнодорожный переезд и сад ВРЗ исчезли, а Кирилловка, являющаяся частью моей родины, сохранилась.

У меня возникло желание, побывать на Ксеньевке. Возможно, мне удастся получить дополнительную информацию. К тому же, мне кажется, что здания на этих полустанках одинаковые. Нужно обязательно проверить.
Решение принято, но мои осенне-зимние «негаразды» не позволили осуществить задуманное. Только с приходом весны мне удалось поехать на Ксеньевку.

1 апреля 2006 года, еду на Ксеньевку. Пасмурно, моросит дождичек. Его можно терпеть.

Приехав на место, перехожу железную дорогу. Рассматриваю небольшое станционное сооружение. Оно такое же, как и на Кирилловке. Фотографирую здание и перехожу к небольшому рынку, разбросавшему свои балаганы и навесы, рядом с полустанком.
Подхожу к продавцу одного из балаганов. Спрашиваю, откуда такое названии станции. Он мне говорит, что здесь жила бабушка, именем которой названа эта остановка.
– Где она жила? Может быть, Вы знаете?
– Да, вот на этой улице.
– Где именно?
– Да, в доме, где живёт Сашка Крендовский.

Я от такого сообщения опешил. Знаю, что станция названа именем дочери Крендовского. Но, внезапно, выясняется, что здесь живут его потомки.
Благодарю продавца и отправляюсь по указанной улице. Это улица Гвая. Я что-то слышал про эту фамилию, но сразу вспомнить не могу. Не до этого. Мне нужно найти дом Крендовского Александра. Расспрашиваю встречных людей о бабушке Ксении, о Крендовском Саше, но ничего узнать не удаётся. Выясняю, что Гвай – это один из конструкторов знаменитой и грозной «Катюши».
Возвращаюсь к продавцу, который мне дал первичную информацию о Крендовском. Продавец даёт мне дополнительную ориентировку, с помощью которой быстро нахожу нужный дом.
Чистенький дом, проезд к дому выложен бетонной плиткой. Забор из волнистого шифера выкрашен в темно-зеленый цвет. Заглядываю через забор, вижу чистый двор, собачка на цепи. Видно, что здесь живёт аккуратный и заботливый хозяин. Разыскиваю кнопку и звоню. Выходит невысокая женщина. Я называю себя и поясняю причину своего появления.
Да, действительно, здесь живёт Крендовский Александр Кириллович. Работает машинистом электровоза. Водит пригородные электрички. Сейчас на работе.
Она мне рассказывает, что отец Саши – это Кирилл Петрович Крендовский. Железнодорожная дорожная платформа «193 км» и район домов возле неё носят неофициальное название «Кирилловка». Ксения сестра Кирилла, и её имя носит железнодорожная платформа «Ксеньевка». Уточняю что, Крендовский Пётр Михайлович приходится отцом Кирилла и Ксении. Я беру у неё телефон Саши и оставляю свой телефон. Обещаю позвонить.
> Напоследок, женщина сообщает мне, что Ксения Петровна ещё жива, ей 91год (1915г рождения). Меня это ошеломило. Вот как! Здесь живут, не только потомки Крендовского Петра Михайловича, но и жива его дочь Ксения, имя которой заложено в название остановочного пункта и посёлка.
Потрясённый такой информацией о Крендовских, не спросив имени женщины, прощаюсь и уезжаю домой.

На другой день звоню к Саше домой. Он на работе. Приношу извинения и узнаю, что вчера разговаривал с его женой. Её зовут Валентина. Она, отвечая на мои вопросы, рассказывает, что Саше уже 54 года, но выглядит он значительно моложе. Часто на работе задерживается.
Утром следующего дня, созваниваюсь с Александром Кирилловичем Крендовским и договариваюсь о встрече.

Крендовский Александр Кириллович меня ждал. Высокий, улыбающийся мужчина. Дома он сам. Я ему рассказываю о причине своего приезда.
К моему приезду, он уже приготовил имеющуюся у него книгу «Дорога и люди», газетные вырезки со статьями М. Богомаза, страничку из старого журнала «Семья и школа» и большой красочный календарь с картинами из Третьяковской галереи.
Александр рассказывает, что у Петра Михайловича Крендовского было семеро детей: Людмила (1906 г), Михаил (1907 г), Галина (1909 г), Евгений (1912 г), Кирилл (1914 г.), Ксения (1915 г) и Татьяна (1919 г).
Жива Ксения Петровна. Она здорова, но выходит из дома редко. Сохранила хорошую память. Живёт в соседнем доме, со своей дочерью Ириной.
Александр Кириллович, рассказывая о своём деде Крендовском Петре Михайловиче, сообщает, что его предком был художник Евграф Крендовский, картины которого хранятся в Третьяковской галерее.
По Евграфу Фёдоровичу Крендовскому у Александра Кирилловича хранятся вырезка из журнала и красочный календарь с картинами художника. В календаре есть упоминание, что он родом с Украины и какое-то время жил в селе Мануйловка Кременчугского уезда Полтавской области.

Название села Мануйловка настораживает меня. Мой дед Антон Гаврилович Калужский жил в селе Мануйловка. Сейчас в нашем городе – это посёлок Воронцовка (проспект Воронцова). Для меня такое совпадение весьма удивительно. Может быть, здесь скрыта какая-то тайна происхождения названия Екатеринославской Мануйловки, ушедшая от нас вглубь истории? Хотя, маловероятно.

Следы Крендовских расходятся в разные стороны: в Арзамаский уезд Нижегородской губернии, в Крым, в Екатеринослав, в Москву.
Крымский родственник рассказывал Александру Кирилловичу, что на Крымских железных дорогах имеются станции Крендечиха и Михайловка. Михайловка была названа в честь Михаила, сына Крендовского П. М. Вероятно, эти названия такие же неофициальные, как и Кирилловка.
Ещё несколько слов о художнике Евграфе Крендовском. Часть его работ находилась в доме (бывшей даче), построенном Крендовским Петром Михайловичем. Во время войны дом сгорел, и картины художника были утрачены.
Свыше двух часов рассказывал Александр Кириллович о своём дяде Михаиле, о тёте Ксении и о своём отце Кирилле. Его отец участник Отечественной войны, обладатель многочисленных боевых наград, закончил войну в Берлине. После войны Кирилл Петрович работал в паровозном депо Днепропетровска. Был награждён медалью «За трудовое отличие». На производстве получил травму головы и стал инвалидом.
Пришла с работы жена Александра Кирилловича Валентина. Вид у ней утомлённый, кажется ей нездоровится. Я тороплюсь уйти. Фотографирую Александра Кирилловича во дворе и, вместе с ним, едем на велосипедах на станцию. По дороге, Александр Кириллович указывает на дом: «Здесь жил конструктор «Катюши» Гвай».
Через неделю я, снова, приезжаю на улицу Гвая. Цель у меня встретиться с Ксенией Петровной, живущей по соседству с Александром Петровичем.
Стою перед металлической калиткой дома по ул. Гвая, 71. Здесь живёт Ксения Петровна Крендовская. На звонок выходит круглолицая, приятная женщина. Вопросительно смотрит на меня. «Вы, Ирина, дочь Ксении Петровны?» Получив утвердительный ответ, я объясняю цель своего посещения и изъявляю желание увидеть Ксению Петровну Крендовскую.
Дочь Ксении Петровны говорит, что её мать чувствует себя не совсем хорошо и беспокоить её не желательно. Я с пониманием отношусь к этому, и прошу разрешения побеседовать с ней. Ирина Ивановна приглашает меня во двор. Мы проходим и устраиваемся в креслах на открытой веранде.
Ирина Ивановна приносит старые газеты со статьями, посвященными Крендовским и небольшой фотоальбом. На фотографиях люди, лица. На одной из фотографий Ксения Петровна со своими взрослыми детьми Валерием и Ириной. Я прошу её дать эту фотографию для копирования.
Она рассказывает о трудной жизни старшего поколения Крендовских. Когда в 1929 году был арестован её дед Пётр Михайлович, то всё имущество было конфисковано. Она повторяет слова своей матери: «…остались босые и голые». Она приглашает меня приехать, когда потеплеет и можно будет встретиться с её мамой.
От Ирины Ивановны, я иду в соседний дом к Александру Кирилловичу, племяннику Ксении Петровны.
На этот раз Александр Кириллович много рассказывает о Михаиле Петровиче брате его отца. Он оканчивал железнодорожный техникум. Затем учился в Горном институте, но окончить его не удалось. В связи с арестом отца, внезапно стал сыном «врага народа» и был отчислен из института.
Во время учёбы в железнодорожном техникуме Михаил Петрович учился вместе с Ваней Гвай, будущим конструктором «Катюш». Ваня Гвай, который жил по соседству с Крендовскими, немного ухаживал за Галиной, сестрой Михаила.

Как переплелись человеческие судьбы? Как история нашей эпохи распорядилась этими судьбами? Обидно за нашу историю. Она находится рядом, а мы живём в ней и не замечаем её.

Жаль, что не удалось встретиться с Ксенией Петровной. Сколько интересного могла бы она рассказать, об ушедшем времени и людях живших в нём? Так как не удалось побеседовать с Ксенией Петровной, полагаю, что я не вправе рассказывать более подробно о ней, о её братьях и сёстрах и о жизни, которая была у потомков Крендовского Петра Михайловича. Жизнь они прожили не простую и не лёгкую. Нужно отдать должное краеведу Михаилу Степановичу Богомазу. Он первый рассказал о роде Крендовских и о станции Ксеньевка.

Александр Кириллович Крендовский, стоя у пульта локомотива, регулярно объявляет названия остановочных пунктов. Если объявляет: "КСЕНЬЕВКА", он вспоминает свою тётю Ксению. Объявляя:«платформа 193 километр» - он знает, что она имеет неофициальное название "Кирилловка", в которое заложено имя его отца героя войны и труда, но в слух он призносить не имеет права. Справедливо ли это? Надо вернуть платформе её истинное название «КИРИЛЛОВКА».

Здания этих остановочных пунктов похожи друг на друга, как две капли воды. Они как брат и сестра. Мне чудится, что они обращаются к людям: «Верните нам наше родство».
Город создаёт памятник императрице Екатерине, которая положила один кирпич в основание городского собора и уничтожила Запорожскую Сечь.
Почему же, Крендовский Петр Михайлович не увековечен в граните или бронзе? Место Крендовскому на привокзальной площади, или в виде барельефа на стене здания управления дороги. Неужто, он до сих пор «враг народа»?
Сейчас с нами живёт наша история. Если мы не увековечим её, то пройдёт десять, двадцать лет и эта история растает.

Апрель 2006 г. В. Калужский