Александр Емельянов: «На Курской дуге была настоящая бойня»

Александру Евстафьевичу Емельянову через месяц с небольшим исполнится ровно сто лет. Но видели бы вы, как молодцевато чеканит шаг этот заслуженный человек, полковник в отставке, за свой ратный подвиг награжденный тремя орденами Красной Звезды, орденами Красного Знамени, Октябрьской Революции, Богдана Хмельницкого и 32-мя медалями. Кстати, он – единственный в Днепропетровске, которому уже в нашу эпоху российские ветераны войны вручили редчайший орден Сталина!

Родом Александр Евстафьевич из райцентра Монастырщина Смоленской области. 19 августа 1913 года он стал восьмым, самым младшим ребенком в обычной крестьянской семье. Как признается, воспитывали его в основном старшие братья, не делая особых поблажек по возрасту – время было голодное, стал на ноги – иди помогай взрослым. Закончив всего четыре класса, Саша и пошел помогать в только что созданный колхоз. Но не «растворился» в обычном труде на земле – мечтал «выбиться в люди», стать врачом.

Конечно, он понимал, что парню из глубинки будет тяжело проторить дорогу в медицину. Поэтому в 1935 году, уже имея огромный опыт работы в колхозе и массу положительных характеристик, поступил на рабфак Смоленского мединститута. А успешно проучившись на нем три года (был отличником, активистом, секретарем рабфаковского комитета комсомола), успешно сдал и институтские экзамены.

- Едва я успел закончить третий курс, как грянула война, - рассказывает он. – Нас, 28 третьекурсников, не призвали на фронт, а отправили в тыл доучиваться. И в Астрахани всего за год мы закончили 4 и 5 курсы. В августе 42-го меня с ребятами мобилизовали, отправили под Москву и зачислили в 10-й воздушно-десантный корпус. По должности я стал старшим врачом 25-й бригады 2-го воздушно-десантного батальона, по званию – врачом 3-го ранга. Конечно, институтского образования для работы фронтовым врачом, да еще и в составе воздушных десантников, было мало. Поэтому нас сначала на три месяца отослали набираться практического опыта в тыловых госпиталях, где я наравне со всеми оперировал, выхаживал раненных. Потом нас обучали прыжкам с самолетов, аэростатов. В итоге меня назначили командиром медико-сортировочного взвода 8-й воздушно-десантной дивизии и отправили под Старую Руссу, где в январе 43-го я принял боевое крещение.

Одно дело было выхаживать раненных в тыловом госпитале. Совсем другое – в паре километров от линии фронта принимать бесконечный поток изувеченных бойцов. Несмотря на свой довольно зрелый возраст, Емельянов был поначалу шокирован этим месивом. Особенно щемило сердце, когда в операционную привозили людей, которых он знал по учебе, подготовке.

- Моей задачей было принимать раненных, определять тяжесть их ранений и сортировать их, - говорит ветеран. – Но, учитывая бесконечный поток раненных в старо-русской бойне, наравне со всеми брал скальпель и сутками не выходил из операционной. Поначалу приходилось очень тяжело. Госпиталь обеспечили всем необходимым, а про обогрев в разгар зимы забыли. В операционных стоял такой холод, что замерзала вода для обмывания ран, лекарства. Когда наши войска освободили Рамушево, мы нашли выход. Там было много разгромленных домов, на крышах которых уцелели листы железа. Вот из них мы своими руками и наделали «буржуек»…

За участие в старо-русской операции Александр Евстафьевич был награжден своим первым орденом Красной Звезды. А в апреле их измочаленную и понесшую немалые потери дивизию направили на переформирование под Курск, в Старый Оскол. Все уже прекрасно понимали, что впереди – грандиозное сражение.

Наша справка. Ку́рская би́тва (5 июля — 23 августа 1943 года; также известна как Битва на Курской дуге) по своим масштабам, задействованным силам и средствам, напряжённости, результатам и военно-политическим последствиям является одним из ключевых сражений Второй мировой войны и Великой Отечественной войны. Самое крупное танковое сражение в истории; в нём участвовали около двух миллионов человек, шесть тысяч танков, четыре тысячи самолётов. В советской и российской историографии принято разделять сражение на 3 части: Курскую оборонительную операцию (5 — 12 июля), Орловскую (12 июля — 18 августа) и Белгородско-Харьковскую (3 — 23 августа) наступательные операции. Битва продолжалась 49 дней. Немецкая сторона наступательную часть сражения называла операция «Цитадель». После завершения битвы стратегическая инициатива в войне окончательно перешла на сторону Красной армии, которая до окончания войны проводила в основном наступательные операции, тогда как Вермахт оборонялся.

- Как только немцы 5 июля поперли в наступление, в госпиталь (базировались мы в лесу под Старым Осколом) в день поступало по 700-800 раненных только нашей воздушно-десантной дивизии, - признается ветеран. – Это была страшная бойня. Но и мы, врачи, и вся наша армия выстояли. Я был бы и рад вам о битве на Курской дуге рассказать что-то героическое. Только, поймите, для меня все эти 50 дней сплелись в один поток раненных тел, ампутированных конечностей, бинтов и крови. Не до героики здесь…

Личный героизм Александру Емельянову довелось проявить чуть позже, когда наши войска стремительным наступлением после Курской дуги вышли к Днепру. Батальон Емельянова в конце октября 43-го вышел к селу Мавзолеевка под Кременчугом. В двух километрах отсюда был Днепр, вот только форсировать его с ходу не получалось – слишком мощно окопались здесь немцы.

- Батальон с ходу попытался форсировать Днепр, но на наших бойцов обрушился такой шквал огня, что пришлось отступить, - вспоминает Александр Евстафьевич. – Потери были большие, мы спасали и штопали бойцов без остановки. Через неделю сверху приказ: нельзя вашим топтанием на месте сдерживать наступление, вон уже и Днепропетровск освободили, - вперед! Попробовали под покровом ночи на плотах переправиться полком. Проскочить удалось, но на рассвете немцы десант засекли, накрыли огнем. Убитых, раненных – множество. Мне дали приказ тоже переправиться на левый берег и эвакуировать 30 самых тяжелых раненных. Переплыл ночью, из уцелевших досок сделал плот побольше. Но когда переправлялись обратно, нас засекли осветительными бомбами. Открыли огонь, меня ранило в ногу. Но я горжусь тем, что из 30 раненных живыми до госпиталя довез 29… Кстати говоря, на том проклятом пятачке мы проторчали аж до марта 1944-го, форсировав Днепр в районе Пятихаток.

Зато потом наступление пошло стремительным валом. Всего за месяц дивизия прошла через половину Украины. Сердце кровью обливалось, когда видели сожженные дотла села, повешенных среди этих развалин местных жителей. Обезумевшие от своих поражений фашисты вымещали всю злобу на ни в чем не повинных людях. Освободив Украину, в апреле дивизия перешла советско-румынскую границу.

- Даже на Курской дуге (которая считается величайшим танковым сражением истории) мне не доводилось видеть столько наших обожженных и раненных танкистов, как в Румынии, - признается бывший военный врач. – По 50 в день их обугленных привозили! Короче, завязли мы в Румынии тогда капитально до августа. В конце лета пришло пополнение, а нашу дивизию отправили в тыл на переформирование. Едем в Кержач под Москву и узнаем, что в это время наши войска взяли Бухарест, под которым мы больше полугода простояли. Так обидно было!..

Последние дни Великой Отечественной уже командир 237-го медсанбата 107-й воздушно-десантной дивизии 9-й воздушно-десантной армии Александр Емельянов, пройдя с боями Венгрию и Австрию, встретил под Прагой. Он никогда не забудет вечер восьмого мая, когда дивизионный врач объявил об окончательной победе и капитуляции Германии. Тут же, забыв о субординации, все от рядовых до старших офицерских чинов принялись обниматься, палить из оружия в небо. Когда служивые стали откупоривать запасы вина и купаться в речушке, тоже никто особо не возражал…

- Мне же в День Победы больше всего хотелось увидеться со своей семьей, - признается Александр Евстафьевич. – На замечательной девушке Гале Мажуде я женился в 42-м, когда заканчивал учебу. Уходя на фронт, оставил ее беременной, и родившуюся дочку Нину так и не видел. Но как военный человек был обязан подчиняться приказам и еще год провести в Чехословакии и Венгрии. И только летом 46-го в Киеве смог встретиться со своими родными.

А дальше Александра Емельянова ждала долгая и счастливая жизнь, в которой родилась вторая дочь Оля и почти полвека которой связаны со ставшим родным Днепропетровском. Прослужив до 1967 года и уйдя в отставку в звании полковника, после службы Александр Евстафьевич до 76 лет был преподавателем военной кафедры нашего мединститута. Давно уже из этого мира ушли его любимые жена, обе дочери. Но он не чувствует себя в этой жизни одиноким – его проведывают внуки, правнуки. А еще удивительную живость, бодрость и оптимизм этому человеку (сто лет ему исполнится через полтора месяца) помогает сохранить понимание того, что жизнь свою он прожил не зря. И за его спиной стоят сотни, а, может, и тысячи тех, чью жизнь он спас и сохранил.

Здоровья вам, Александр Евстафьевич – и огромное спасибо за ваш подвиг!