Конфликт подростков и милиции

После того, что подросткам пришлось пережить в милиции,- после этой сдачи канализационных труб, ребята наврядли уже захотят когда-нибудь подходить к этим пунктам. – Времена сейчас сложные, – рассказывает мать мальчиков Валентина Андреевна. – Муж строитель, временно безработный, и я не работаю. Даже те деньги, которые муж уже заработал, клиенты придержали, не расплатились, сославшись на то, что после президентских выборов расплатятся в полном объеме. А троих детей чем-то надо кормить. Мы меняли в санузле трубы канализационного стояка, и было решено сдать эти трубы в пункт приема металлолома на Стройбазе – все-таки какая-то копейка в семье появится. Металлолом на пункт приема 22 января около 14.00 понесли сыновья: 16-летний Сергей и 15-летний Денис.

Металлолом «потянул» на 75 грн., но выдали мальчишкам только 30 грн. На оставшуюся сумму в 45 грн. им выдали расписку, попросив прийти за ними на следующий день. И вот, около 12-00 23 января дети опять пришли на металлоприемник, чтобы забрать оставшуюся сумму. – Мы ждали, что с нами расплатятся, – рассказывает Сергей. – Но тут к нам подошел мужчина в гражданской одежде, показал удостоверение милиционера, и предложил нам осмотреть территорию пункта приема металлолома. Он завел нас в какое-то помещение и, указав на какие-то металлические пластины, стал утверждать, что мы их только что принесли. Сейчас, мол, придет машина, и мы пластины будем грузить. Я возмутился, во-первых, мы пришли в чистой одежде забрать деньги по расписке – и все, во-вторых, почему мы должны грузить в какую-то машину железо, к которому не имеем никакого отношения? Расписку на получение денег милиционер у меня выхватил из рук.

Пришла машина, из которой вышел еще один мужчина и сходу, не разобравшись, стал утверждать, что мы попались на «горячем». Он засыпал нас вопросами: где взяли, с кем крутили, в какое время? Мы стояли на своем, и говорили, что эти пластины не приносили, к ним вообще не имеем никакого отношения. Тогда милиционер стал нас запугивать, что нас посадят в СИЗО, никто нам не поможет: мол, признавайтесь, а то хуже будет. И, ткнув младшего брата в спину, скомандовал грузить в машину пластины. Тогда я сказал, что мы погрузим железо, лишь бы они брата не трогали. Я успел позвонить папе и сообщить о том, что тут происходит что-то непонятное. Пластины были очень тяжелые, но мы загрузили их в багажник милицейской машины. Милиционеры смеялись над нами, а потом сказали, чтобы мы садились в машину. Мы без папы не хотели ехать и просили его подождать.

Но нас силой и с угрозами усадили в милицейскую машину. – Я уже подбегал к пункту приема металлолома, когда мимо меня проехала машина,- рассказывает отец мальчишек Николай Степанович. – Приемщик мне сказал, что моих ребят забрала милиция. Побежал я в ГОМ-1, но там мне объяснили, что мальчишек никто не привозил… Куда мы только не звонили, нигде сыновей обнаружить не удавалось. Мы с женой себе места не находили, переживая за детей. Выяснилось, что мальчишек забрала машина линейного отдела милиции. Позвонили в линейный отдел – нам подтвердили, что такие-то ребята к ним поступили. – К нам в кабинет вошли двое, – продолжает рассказ старший из братьев Сергей, – в руках у одного из них была дубинка.

Они хватали меня за руку, ругались матерными словами и требовали, чтобы мы подписали протокол. Говорили о том, что чистосердечное признание зачтется нам в суде. И, как только мы подписываем протокол – нас тут же отпустят. Я подписывать протокол отказался потому, что мы с братом не совершали того, в чем нас обвиняли. У меня забрали телефон. А на младшего брата успели нажаловаться в школу заместителю директора по воспитательной работе, как будто мы какие-то преступники. Пошла в ход дубинка. Милиционер ударил меня дубинкой по спине… Я упал. Милиционер ударил меня ногой два раза, выкрикивая угрозы: «Убить? Закатать в асфальт?!»…

Они говорили мне о том, что младший брат уже признался, и теперь я должен сознаться в совершенном преступлении. Я опасался, что будут бить брата. Ему тоже досталось. Но я подписывать бумажки, которые мне подсовывали, наотрез отказался. Все это продолжалось до тех пор, пока не приехали мои родители. В этот же день около 20.00 родители написали заявление в ГОМ-1 о факте избиения их детей. Затем, около 21.00 обратились в травмпункт. Врачи поставили подростку предварительный диагноз: сотрясение головного мозга. Родителям предложили мальчика определить на больничную койку. Но родители отказались.

А вот что по поводу произошедшего сообщили корреспонденту «ТН-Экспресс» в линейном отделе милиции.

- 23 января в 1.10 в наше отделение поступил звонок от человека, который принимал металлолом на пункте приема, – говорит оперуполномоченный криминальной милиции по делам детей линейного отдела милиции Александр Тарасенко. Он говорит мне о том, что двое несовершеннолетних принесли на пункт металлоизделия, снятые с железной дороги. С приемщиком была договоренность, что сегодня он с подростками расплатится половиной суммы, а уже днем, когда подростки придут за остальными деньгами, у меня будет возможность их задержать. На Стройбазу, в бывшую котельную, я прибыл к 9.00. Приемщик показал мне принесенный мальчишками металлолом – это были железнодорожные накладки. Откуда они были сняты, еще не было известно. Это предстояло установить, поскольку речь шла о безопасности движения поездов. Около 12.00 на территории металлоприемника появились подростки. Я поинтересовался, что они здесь делают.

Один из подростков, младший брат, ответил мне, что они пришли за деньгами. Мы подошли к тому, что имелось на территории приемника: металлолом был присыпан снегом, а накладки нет, было заметно, что их принесли сюда недавно. Мальчишка указал на кучу металлолома, присыпанную снегом, где лежало колесо от велосипеда, но канализационных труб там не было. Свою причастность к тому, что они сюда принесли железнодорожные накладки, они отвергали. Но я-то знаю, что приемщику металлолома нет смысла указывать на людей, тем более, детей, которые этого не делали. Приемщик помог мне задержать подростков и в тот момент, когда они попытались скрыться. Зачем мальчишкам убегать, если они этого не делали?!

Старший брат сообщил отцу о своем пребывании на пункте приема металлолома с телефона приемщика. Мы пригласили дорожного мастера с тем, чтобы она установила: действительно ли накладки принадлежат нашим ж/д путям. Мастер подтвердила, что пластины принадлежат нашему участку, и попросила обходчика осмотреть ж/д путь, чтобы выяснить, откуда именно они были сняты. В 17.45 был официально зарегистрирован материал о краже накладок. Несовершеннолетние были доставлены в линейный отдел милиции с тем, чтобы установить истину. Дети дали мне телефон родителей, но, сколько я не звонил отцу, телефон все время был занят. Со своего телефона сын не мог позвонить, т.к. у телефона «села» батарейка.

Мы беседовали с подростками, протокол допроса без участия родителей я не имел права составлять. Мальчишки не признавали своей вины, несмотря на то, что я им сказал о свидетелях: приемщик металла и его подруга конкретно указывали на ребят, что именно они привезли на санках – пластины очень тяжелые (одна весит порядка 15 кг) — ж/д накладки. Мало того, приемщик утверждал, что мальчишки уже в течение двух месяцев в вечернее время приносили ему металлолом, интересовались, идет ли приемка. Но из-за отсутствия денег прием металлолома тогда не велся. Младший брат, которого никто из нас не трогал, в процессе беседы сказал, что помог взрослому парню по имени Артур принести эти металлические пластины на пункт приема. Старший брат подтвердил эту информацию. В линейный отдел подростки, согласно записи в журнале, были доставлены в 15.50. В течение 3-х часов я имею законное право удерживать подростков в отделе. А в 17.00 приехал отец подростков.

Я пытался пояснить отцу, что просто так в отделение милиции не попадают, что я не брал объяснения с задержанных без родителей. Я просто с ними общался. Но тут младший мальчишка заявил, что его били те люди, которые были в машине. Они бы показали на то, что я их избивал, если бы меня там не было – в глаза ведь трудно врать. Поэтому подростки оговорили тех сотрудников, которые уже выехали. Я предупредил мальчишек, что за дачу ложных показаний и за заведомо ложный донос имеются соответствующие статьи уголовного кодекса, но это их не остановило. Отец тут же отказался напрочь разговаривать с сотрудниками милиции, забрав детей, сказав, что поехал в больницу снимать побои.

Я думаю, что судмедэкспертиза должна установить точное время нанесения телесных повреждений. Согласно заявлению в ГОМ-1, родители утверждают, что их детям нанесли телесные повреждения «неизвестные в районе Стройбазы».

Как выяснилось, у младшего брата в 2009 г. уже была судимость – он привлекался по факту грабежа и имел 1 год условно. Вполне очевидно, что за совершение преступления, имея условный срок, мальчишке грозит колония. Родители, скорее всего, понимая это, не желая, чтобы их сына отправили в места не столь отдаленные, решили нанести милиции ответный удар – обвинить работников милиции в том, что они избивали детей.

Телесные повреждения ребята могли бы получить в любом другом месте, к тому же, заявленные телесные повреждения не соответствуют предъявленным медицинским документам. В период с 17.00 до 20.00 неизвестно, где подростки могли находиться, и кто мог им наносить телесные повреждения.

Как бы там ни было, точка в этом непростом деле еще не поставлена.