Ребенка травят в школе: защитить или уйти?

На волне видео из Чернигова, которое третий день постит весь фейсбук (там, где девочку нещадно бьют сверстницы где-то за гаражами), в Днепре тоже всплыла похожая история. К счастью, там все не так трагично и серьезно, однако телесные повреждения и травля тоже присутствуют.

Мы решили разобраться в известных вопросах — кто виноват и что делать — на сей раз, касательно детской травли в школе.

Итак, в днепровской школе на базе УВК № 28 учатся две девочки-семиклассницы. С садика дружили, а в пятом классе вдруг разругались. По словам мамы пострадавшей девочки, именно противоположная сторона затевает все конфликты и пристает с родными словами — причем, и к другим детям тоже. Из рассказов следует, что девочка может оскорблять одноклассников в разнообразной форме, не стесняясь учителя. Родители же «активистки», естественно, уверяют, что делает она это только в ответ на обзывания и прочие обидки. Режим «сам дурак», одним словом, как и принято в школьной среде. И выглядело бы это обычными школьными «терками» (ну, серьезно, у кого в школе не было конфликтов на почве обзываний?), если бы немножко не перешло границы.

Во время очередной ссоры в ноябре 2016 года одна из девочек (которая « активная ») стукнула другую пеналом по голове, да так, что спровоцировала сотрясение мозга, о чем есть соответствующая справка.

Мама пострадавшей молчать не стала, со всеми справками обратилась в школу, полицию и социальные службы. Все эти официальные лица посуетились, попроводили беседы с учителями, учениками и родителями, и разошлись с миром. А девочки остались. Собственно, как и конфликт. Но мама не останавливается, замалчивать скандалы не планирует и продолжает собирать представителей разных государственных учреждений, чтобы обезопасить своего ребенка от травли. И тут появляется вопрос: а возможно ли это? Теоретически, вполне.

План действий

• Написать заявление на имя директора, где детально расписать ситуацию: с датами, словами, которыми ребенка обзывали (даже если не напишите, соцработник об этом спросит, и несколько раз уточнит — обсценная ли это была лексика, или так, бытовуха — видимо, ответственность от этого как-то зависит).

• Если были нанесены травмы, необходимо сходить в больницу и взять заключение врача. Даже если травмы не очень серьезные, их тоже надо зафиксировать. Во-первых, без документов вам никто не поверит (как показала практика мамы из описанной истории, даже с документом учителя и соцработники будут пытаться вас убедить, что «не так уж все и страшно», «а первичный диагноз был ушиб мягких тканей, а никакое не сотрясение» (как будто это отменяет факт удара по голове) и «пусть девочки сядут и помирятся, и пусть ваша простит уже»). А, во-вторых, даже простой синяк, согласно «Правилам судебно-медицинского определения степени тяжести телесных повреждений» (утверждены Минздравом 17.01.1995), квалифицируется как легкие телесные, и тоже влечет ответственность.

• Если вам с ребенком повезло, и вы обошлись без травм, то в случае регулярной травли стоит сходить к неврологу и психологу (не школьному, к школьному вас и так направят). Пусть оценят состояние школьника, и также выдадут заключение.

• Копии документов приложить к заявлению директору, а также обратиться в службу по правам детей и в районный центр социальной помощи. Кстати, если третируют не только вашего ребенка и страдает несколько человек, соберите подписи у всех родителей. Больше подписей — больше веса, это работает всегда и везде.

После того, как вы все сделаете, вас будут ожидать долгие часы бесед с соцработниками и полное погружение в атмосферу учительской. Мы побывали на одном таком собрании в уже упомянутом УВК № 28.

В течение двух часов родители обеих сторон доказывали, чей ребенок лучше, а соцработники выступали по двум направлениям. Первое — детям надо сесть, поговорить и помириться, и вообще «они еще дружить будут» (ну да, обычно после того, как настучат по голове, сразу хочется обидчика обнять и расцеловать, Стокгольмский синдром прям). И второе — во всем виноваты родители, это вы детей настраиваете друг против друга, говорите с детьми. Итогом всех бесед становится решение провести еще одну беседу, но, например, в другом составе. И так до бесконечности.

Проблема в том, что ни на какие реальные действия ни школа, ни соцработники не уполномочены. Как рассказала главный специалист-юрист управления службы по правам детей Соборного райсовета Оксана Голик, даже если ситуация примет более серьезный оборот, сделать ничего нельзя.

«Если беседа с девочками не поможет, мы будем говорить с их родителями, так как по закону они несут ответственность за их поведение. Исключить из школы или принудительно перевести в другую ребенка мы не можем, что бы ни произошло, — говорит Оксана Голик. — Есть такой пробел в нашем законодательстве. Сейчас же нет исправительных школ. Я вам больше скажу, у нас была ситуация, когда родителей лишили родительских прав, но ребенок все равно постоянно ходит к родителям, и запретить мы это не можем».

Получается, что пока не дойдет до жесткой уголовщины с детской колонией, ничего с ребенком сделать нельзя. Что же в таком случае предлагается делать родителям и детям, страдающим от травли? Как выяснилось, жалеть учительницу и разбираться самим.

«Найдите другой подход к своей дочери, — посоветовала маме, которая решила не молчать о травле, главный специалист центра социальной помощи Василина Шиман. — Что может сделать учительница? В классе 27 детей, а она одна… Научите ребенка, что надо дружить со всеми».

Сегодня, 6 апреля, будет очередной «акт примирения» между девочками, где спокойной и интровертной (по словам своей классной руководительницы) пострадавшей по доброй традиции предложат «быть умнее» и пойти на примирение. Помириться-то можно, или уйти в другую школу, однако «активистка», умеющая зарядить пеналом по голове до сотрясения мозга, пойдет дальше. Уже со знанием, что ей ничего за такие действия не будет, кроме «вливаний» и разговоров, которые можно не слушать.

С завтрашнего дня пострадавшую девочку все же переводят в другую школу — родители не видят другого выхода.