Виктор Ожогин: Без волонтеров войну не выиграть

Объявили призыв, он сразу пришел в военкомат. Все же старший лейтенант, офицер запаса. Хотел помочь молодым парням, подставить плечо и поделиться жизненным опытом. Но в военкомате сказали: офицеров за пятьдесят не призываем. Мужчина пожал плечами: не торопитесь, может, еще пригожусь…

Как в воду глядел. В июле президент увеличил срок призыва офицеров запаса. И наш герой снова пришел в военкомат. В августе отправился служить. Сегодня он — командир первого взвода четвертого батальона Нацгвардии Украины. В народе взвод Виктора Ожогина прозвали «журналистским». И не только потому, что Виктор Иванович много лет отдал этой профессии. Выжить, когда было совсем худо, ему и другим солдатам, помогли друзья-журналисты, по совместительству волонтеры.

В Талаковке чудом спасся от снаряда

Месяц обучения в Подгороднем. Вспоминал давно забытое. Обучали офицеры спецназа из зоны АТО. Особенно нравились Виктору Ивановичу занятия по тактике ведения боя. Окопаться, спрятаться, укрыться, незаметно ползти – все это вскоре пришлось применить на практике.

Батальон забросили в Талаковку, под Мариуполем. Для обороны нового центра Донецкой области многое сделал тогдашний губернатор Сергей Тарута, вспоминает Виктор Ожогин. Было три линии обороны. Окопы вырыли экскаваторами, сверху положили металлические плиты. Бойцам оставалось только подготовить блиндажи.

Четвертый день пребывания под Мариуполем. Утро. Виктор Иванович — как раз дежурный офицер. В 5.15 — подъем, тревога. С правого фланга позиции начали обстреливать — сначала из Градов, потом минометный, танковый огонь. А блиндажи то еще не готовы…. Жили в палатках, которые загорелись одна за другой. Не успей Виктор Ожогин поднять солдат, а они — спрятаться под железные плиты, жертвы бы исчислялись десятками. Но во время того обстрела никто не пострадал. Зато сгорели все продукты, медикаменты, личные вещи. Солдаты остались в том, в чем были.

— Без бронежилета, без каски я шел проверить бойцов вдоль «зеленки», — вспоминает Виктор Иванович. — В это время мне на голову начали падать деревья. Их верхушки зацепили снаряды. При первом же выстреле прыгнул в ближайший ров, не успел окопаться, осматриваюсь: было где-то 6-8 прицельных выстрелов из танка по нашим позициям. Снаряды ложились в 20-30 метрах от меня. Смотрю на брючину, а ее прошило выше колена. Маленький осколок вытащил из кожи.

Обезопасив себя, солдаты связались по рации с командиром роты. Вышли с гранатометом — подбить танк. Но местность в тех краях бугристая, овражистая. Боевая машина ушла, и с 800—1000 метров ее поразить было почти невозможно. Вражеский танк поехал в Новоазовск, где ждал его чеченский батальон «Кавказ».

— Не могут шахтеры, водители ДНР и ЛНР покупать танки за свой счет, — уверен Виктор Ожогин. — Естественно, оружие им поставляет Российская Федерация. Я сам из Луганска, вырос там, учился в школе, хорошо знаю эти места. Из Изварино, что возле Краснодона, грузы идут постоянно.

К Градам привыкли

Следующий месяц батальон постоянно обстреливали из Градов.

— Мы привыкли к ним, —говорит герой. — По манере стрельбы, скорости, звуку каждый солдат чувствовал, из чего стреляют: миномет, танк, Град….Уже знали, сколько у нас времени, чтобы занять позицию для стрельбы. Весь месяц — в окопах, засадах, секретах. Сентябрь был теплым, зеленым. Был риск того, что именно по «зеленке» будут работать разведывательно-диверсионные группы. Ведь в открытой местности никто в атаку не ходит. Наблюдали и мы. В общем, с врагом изучали друг друга. Но лицом к лицу так и не встретились.

В начале войны было понятно — к серьезным боевым действиям наша армия не готова, вспоминает Виктор Ожогин. Форму выдавали только больших размеров — от 52 и выше. Да и с поставкой оружия были перебои. Выдали пистолеты, автоматы, пулеметы, гранатометы. А вот бронетранспортеров не хватало. Хотя взводу положено таких три-четыре. Сейчас оборонная промышленность Украины, наконец, проснулась. Говорят, работает в три смены.

А вот с боевыми товарищами Виктору Ивановичу повезло:

— Ребята все служили в армии — кто в погранвойсках, кто на флоте, кто в танковых частях. Все попали в Нацгвардию. Никто и не думал, что дальше — куда пошлют, там и будем защищать Родину.

Журналистский взвод

Так прозвали первый взвод четвертого батальона Нацгвардии практически сразу. Командир много лет работал на телевидении. Шефство над ребятами взяли тоже журналисты. Вот все и согласились на такое название.

Военкором же Ожогин быть никогда не хотел. Знал: больше пользы принесет в бою.

— Хотя иногда злюсь, когда смотрю сводки с фронта, — рассказывает телевизионщик. — Они ведь бегущую строку читают, даже в кадр не смотрят. Где таких нашли?

Журналист уверен: Украине не достает пропагандистских каналов. Россия далеко ушла вперед в этом направлении.

— Вроде бы создают какой-то армейский канал. В Фейсбуке видел объявление о наборе желающих. Я написал, отослал резюме. Но мне до сих пор никто не ответил. Наверное, возраст уже не тот. Хотя думаю, принес бы еще пользу, и как фронтовой корреспондент.

Кто спасал взвод

Без волонтеров войну не выиграть, уверен Виктор Ожогин. После пожара в Талаковке спасали взвод всем миром. Виктор Иванович обзвонил коллег. Старшая дочь, которая живет в Киеве, там подключила всех знакомых.

— Спасибо всем, кто спас нас, — говорит командир. — Ларисе Токарь, Наташе Бабаченко. Они потратили все свое свободное время, чтобы помочь нашему взводу, а потом и всей нашей роте.

На родном 51 канале тоже пытались помогать — собирали деньги, вещи для взвода. Но Виктор Ожогин постарался сбор средств на канале пресечь. Говорит, не те зарплаты у журналистов. Кто может – итак принесет банку варенья, свяжет носки.

Волонтеры везли бойцам одежду, берцы, спальные мешки, перчатки, шапки, носки, средства личной гигиены, продукты. Помощи было много — распределяли ее по батальону. После Талаковки на полтора месяца попали в Бердянск. Там конфеты и печенье развозили по садикам, детским домам. Удалось даже пообщаться с преподавателями и учениками лицея №1 Бердянска. Дети настроены патриотично. Благодарили, дарили рисунки.

— В Бердянске спокойнее, — вспоминает Виктор Иванович. — Но надо охранять мосты, трубопроводы, путепроводы. Мы стояли на блокпостах — проверяли транспорт, движущийся с Донбасса в Крым и из Крыма в Донбасс. Останавливали и высаживали из автобусов подозрительных людей — с фальшивыми паспортами, без документов.

Ни в Бердянске, ни в Талаковке Виктор Ожогин ни разу не столкнулся с агрессией со стороны местных жителей. Большинство людей — доброжелательны. В Бердянске очень помогали волонтеры — привозили продукты через день.

— В Талаковке ели утром кашу гречневую с тушенкой, в обед — суп гречневый, и на ужин — снова каша, — рассказывает командир. — Но никто не жаловался. Терпели, знали, что на войне. А в Бердянске и вовсе питались отменно.

Перемирие есть, мира — нет

Сейчас Виктор Ожогин в отпуске — ротация. В Нацгвардии с этим строго. Два месяца на войне, потом несколько недель — мирной жизни. В добровольческих батальонах иначе – служат и семь месяцев, и год без перерыва. Обратно на фронт Виктору Ивановичу 30 апреля. Служить осталось три месяца. Потом демобилизация.

Что будет после? Закончится ли война? На эти вопросы ответит только жизнь. Спрашиваю командира о перемирии.

— Вы думаете, когда мы были в сентябре в Талаковке, перемирия не было? — напоминает он. — Каждый день обстрелы. Сейчас спокойнее. Но есть напряженные места. В Широкино воюют два бойца из моего взвода.

Несмотря на хлипкость перемирия, наш герой уверен: договариваться нужно. Ведь наша армия не может конкурировать с российской. Остановить наступление, если оно будет, можно только ценой непомерных жертв или с помощью иностранных союзников. Но нужны ли эти жертвы?

— Крым мы потеряли, Донбасс сожгла война. Осталось несколько крупных городов. Сейчас идет борьба за Мариуполь. Но если там будет второй Сталинград, представляете, что станет с городом? И все же, если противник будет наступать, будем бороться за каждую пядь земли. Это наша земля. И в этом наше преимущество.